Секреты похудения для полных и ленивых

Введение

Наука о правильном питании (диететика) родилась од­новременно с Ното $ар1еп$. Уже первые потерявшие обезь­яний облик наши предки векши перед выбором: кому что есть. Вообще-то, полагают ученые, сперва в общий котел сваливалось все, добытое племенем (кланом, группой, прай­дом): моллюски и корешки, случайно пойманная белка и загнанный мамонт, ягоды и грибы, колоски диких злаков.

Однако потом в силу разных причин: то ли матриар­хат, то ли патриархат были вначале, никто точно не знает, но в результате их борьбы возникла гендерная диета, сиречь раз­личная пищевая ориентация по половому признаку. К приме­ру, мясо крупных копытных, как наиболее питательное, при патриархате объявлялось едой охотников, а женщинам пре­доставлялось право есть корешки, сусликов да лягушек. При матриархате же все лучшие куски добычи отходили мате­рям рода, а мужчины нервно глодали голяшки и прочие костлявые части животных.

Гендерные диеты дожили до наших времен, поскольку оказались тесно связаны с социальными и этнопсихологиче­скими традициями.

Еще в XIX столетии индеец североамериканских пре­рий, сточивший зубы о твердую, как камень, вяленую би- зонину, выбор между переходом на «женскую» мягкую пищу и смертью в бою делал в пользу последней. Мексиканец наших дней отчаянно сопротивляется переходу на диету без соли, жира, перца и алкоголя: «Зоу тасЬо у по сото ЫегЬа!» («Я мужчина и травы не ем!»).

Тысячелетия существования гендерных диет — наибо­лее трагическая для женщин эпоха.

К примеру, у некоторых каннибальских племен па­пуасов за попытку полакомиться мясом свежеиспеченных пленника или свиньи попавшуюся женщину саму отправ­ляли поджариваться в земляную печь. Так что мясоеде- ние было уделом воинов, их жены же питались крахма­лосодержащей сердцевиной саговой пальмы, а заодно откармливали грудью поросят для трапезы своих власте­линов.

Следующий шаг — «раздельное питание» по социаль­ному признаку. Еще у обезьян лучший кусок всегда доста­вался вожаку.

С расслоением первобытного общества право сильно­го оказалось оформлено в виде традиций, обычаев, ритуа­лов и запретов. Конечно, все это не могло не отразиться на самой главной ценности — еде.

У полинезийских народов от Гавайских островов до Новой Зеландии действовала четкая система табу, разде­лявшая аристократов и простолюдинов. В сфере питания она была особенно сложной, но главным являлся один по­стулат: все наиболее питательное, вкусное и свежее — доля вождей (арики) и жрецов (тохунга). Рядовому полинезий­цу предлагалось лакомиться тестообразной массой из заква­шенных корнеплодов и мелкой рыбой. В результате такой многовековой диететики к моменту встречи с европейцами полинезийцы представляли собой две расы: высокорос­лые, очень полные, похожие на борцов сумо аристократы и недостающие им до плеча юркие простолюдины. И пос­ле этого кто-то будет сомневаться в значении диететики и диеты?

Сегодня диететику считают частью междисциплинар­ной науки трофологии, прослеживающей все этапы пище­вой цепочки мира живых организмов Земли, начиная с кле­точного уровня.

Именно в свете новейших грофологических исследо­ваний стало ясно, что использование в пищу генетически измененных или мутировавших после обработки химика­тами продуктов для клеток нашего организма не проходит бесследно. Интуитивно это, может быть, осознавали и рань­ше, но теперь знают точно.